Akademik

        (от лат. deductio — выведение), переход от общего к частному; в более спец. смысле термин «Д.» обозначает процесс логич. вывода, т. е. перехода по тем или иным правилам логики от некоторых данных предложений-посылок к их следствиям (заключениям). Термин «Д.» употребляется и для обозначения конкретных выводов следствий из посылок (т.е. как синоним термина «вывод» в одном из его значений), и как родовое наименование общей теории построений правильных выводов (умозаключении). Науки, предложения которых преим., получаются как следствия некрых общих принципов, постулатов, аксиом, принято наз. дедуктивными (математика, теоретич. механика, некрые разделы физики и др.), а аксиоматический метод, посредством которого производятся выводы этих частных предложений, часто наз. аксиоматико-дедуктивным.

        Изучение Д. составляет гл. задачу логики; иногда формальную логику даже определяют как теорию Д., хотя логика далеко не единств, наука, изучающая методы Д.: психология изучает реализацию Д. в процессе реального индивидуального мышления, а теория познания — как один из осн. (наряду с другими, в частности различными формами индукции) методов науч. познания.

        Хотя термин «Д.» впервые употреблён, но-видимому, Боэцием, понятие Д.— как доказательство к.-л. предложения посредством силлогизма — фигурирует уже у Аристотеля («Первая Аналитика»). В философии и логике ср. веков и нового времени существовали различные взгляды на роль Д. в ряду др. методов познания. Так, Декарт противопоставлял Д. интуиции, посредством крой, но его мнению, человеч. разум «непосредственно усматривает» истину, в то время как Д. доставляет разуму лишь «опосредованное» (полученное путём рассуждения) знание. Ф. Бэкон, а позднее и др. англ. логики-«индуктивисты» (У. Уэвелл, Дж. С. Милль, А. Бэн и др.) считали Д. «второстепенным» методом, в то время как подлинное знание, по их мнению, даёт только индукция. Лейбниц и Вольф, исходя из того, что Д. не даёт «новых фактов», именно на этом основании приходили к прямо противоположному выводу: полученные путём Д. знания являются «истинными во всех возможных мирах».

        Диалектич. взаимосвязь Д. и индукции была раскрыта Ф. Энгельсом, который писал, что «индукция и дедукция связаны между собой столь же необходимым образом, как синтез и анализ. Вместо того чтобы односторонне превозносить одну из них до небес за счет другой, надо стараться применять каждую из них на своем месте, а этого можно добиться лишь в том случае, если не упускать иа «иду их связь между собой, их взаимное дополнение друг друга» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 20, с. 542—43).

        В формальной логике к системе логич. правил и к их применениям в любой области относится след, положение: всё, что заключено в любой полученной посредством дедуктивного умозаключения логич. истине, содержится уже в посылках, из которых она выведена. Каждое применение правила состоит в том, что общее положение относится (применяется) к некоторой конкретной (частной) ситуации. Некоторые правила логич. вывода подпадают под такую характеристику и совсем явным образом. Так, напр., различные модификации т. н. правила подстановки гласят, что свойство доказуемости (или выводимости из данной системы посылок) сохраняется при любой замене элементов произвольной формулы данной формальной теории конкретными выражениями того же вида. То же относится к распространённому способу задания аксиоматич. систем посредством т. н. схем аксиом, т, е. выражений, обращающихся в конкретные аксиомы после подстановки вместо входящих в них общих обозначений конкретных формул данной теории.

        Под Д. часто понимают и сам процесс логич. следования. Это обусловливает тесную связь понятия Д. с понятиями вывода и следствия, находящую своё отражение и в логич. терминологии. Так, «теоремой о Д.» принято называть одно из важных соотношений между логич. связкой импликации (формализующей словесный оборот «если..., то...») и отношением логич. следования (выводимости): если из посылки А выводится следствие В, то импликация А В («если А..., то В...) доказуема (т. е. выводима уж« без всяких посылок, из одних только аксиом). Аналогичный характер носят и др. связанные с понятием Д. логич. термины. Так, дедуктивно эквивалентными наз. предложения, выводимые друг из друга; дедуктивная полпота системы (относительнок.-л. свойства) состоит в том, что все выражения данной системы, обладающие этим свойством (напр., истинностью при некоторой интерпретации), доказуемы в ней.

        Свойства Д. раскрывались преим. в ходе построения конкретных логич. формальных систем (исчислений) и общей теории таких систем (т. н. теории доказательства).

        см. Логика.

        Энгельс Ф., Диалектика природы, Маркс К. и Э н-г е л ь сф., Соч., т. 20; Ленин В. И., Филос. тетради, ПСС, т. 29; Т a p с к и й А., Введение в логику и методологию дедуктивных наук, пер. с англ., М., 1948; Асмус В. Ф., Учение логики о доказательстве и опровержении, М., 1954.

(от лат. deductio – выведение)

выведение частного из общего; путь мышления, который ведет от общего к частному, от общего положения к особенному. Общей формой дедукции является при этом силлогизм (см. Умозаключение), посылки которого образует указанное общее положение, а выводы – соответствующее частное суждение. Дедукция, или дедуктивный метод, применяется только в естественных науках, особенно в математике. Так, напр., из аксиомы Гильберта («две отличные друг от друга точки А к В всегда определяют прямую а») дедуктивным путем можно сделать вывод, что кратчайшей линией между двумя точками является соединяющая эти две точки прямая. Противоположностью дедукции является индукция (см. также Доказательство). Трансцендентальной дедукцией Кант называет объяснение того, каким образом априорные понятия могут относиться к предметам, т.е. каким образом допонятийное восприятие может оформиться в понятийный опыт (познание). Трансцендентальная дедукция отличается от эмпирической, которая указывает лишь на способ образования понятия благодаря опыту и рефлексии.

(от лат. deductio – выведение) – выведение следствий из посылок в соответствии с законами логики. Д. является предметом исследования логики, диалектич. материализма и психологии. Логика изучает Д., анализируя формальные правила, к-рым подчиняется логич. следование. Диалектич. материализм исследует Д. как один из приемов (методов) науч. познания в связи с историч. развитием человеч. мышления и общественно-историч. практики, выявляя место Д. в системе приемов науч. исследования. Психология изучает Д. как процесс реального индивидуального мышления и его формирования в процессе развития индивидуума.

При выявлении правил Д. формальная логика пользуется методом формализации. Правила Д. формулируются обычно в таком виде: "если посылки имеют такую-то структуру и если они при этом являются истинными, доказанными, то и заключение, имеющее такую-то структуру, также будет истинным, доказанным". В логике эти правила обычно облекаются в символич. форму.

Термин "Д." встречается уже у Аристотеля, понимавшего Д. как доказательство к.-л. положения посредством силлогизма. Термин "ἀπαγωγή" (равнозначный Д.) у Аристотеля ("Первая Аналитика", II 25, 69а 20–36) означает решение к.-л. проблемы путем сведéния ее к более очевидным положениям. Термин "deductio" встречается впервые в соч. Боэция ("Введение в категорический силлогизм" – "Ad cathegoricos syllogismos introductio", 1492) в аристотелевском смысле. Ф. Бэкон недооценивал роль Д. в процессе науч. познания. Декарт противопоставлял Д. не индукции, а интуиции. С помощью интуиции, согласно Декарту, человеч. разум непосредственно усматривает истину, тогда как с помощью Д. он постигает истину опосредованно, т.е. путем рассуждения. Лейбниц впервые выдвинул идею построения логики как исчисления ("универсальная характеристика") и поставил задачу изучения логич. свойств отношений в целях расширения средств дедуктивного вывода.

Англ. логики-индуктивисты (Дж. С. Милль, Бэн и др.), односторонне преувеличивая ценность индукции, преуменьшали роль Д. в науч. исследовании. Так, напр., Милль полагал, что Д. якобы равносильна чисто вербальным оборотам речи и сводится лишь к суммированию случаев, попавших в сферу наблюдения. Милль смешивал два аспекта в понимании общего: общее как зафиксированная сумма отд. частных случаев (что особенно заметно в т.н. полной "индукции") и общее. как выражение нек-рой закономерности.

Вопросы Д. начали интенсивно разрабатываться с конца 19 в. в связи с бурным развитием математич. логики, выяснением оснований математики. Это привело к расширению средств дедуктивного доказательства (напр., была разработана "логика высказываний"), к уточнению мн. понятий Д. (напр., понятия логич. следования), введению новой проблематики в теории дедуктивного доказательства (напр., вопросы о непротиворечивости, о полноте дедуктивных систем, проблема разрешимости) и т.п.

Разработка вопросов Д. в 20 в. связана с именами Буля, Фреге, Пеано, Порецкого, Шрëдера, Пирса, Рассела, Гёделя, Гильберта, Тарского и др. Так, напр., Буль считал, что Д. состоит лишь в исключении (элиминации) средних терминов из посылок. Обобщая идеи Буля и пользуясь собственными алгебрологич. методами, рус. логик Порецкий показал, что такое понимание Д. является слишком узким (см. "О способах решения логических равенств и об обратном способе математической логики", Казань, 1884). Согласно Порецкому, Д. состоит не в исключении средних терминов, а в исключении свéдений. Процесс исключения свéдений состоит в том, что при переходе от логич. выражения L = 0 к одному из его следствий достаточно отбросить в левой его части, представляющей собой логич. многочлен в совершенной нормальной форме, нек-рые из его конституент.

В. совр. бурж. философии весьма распространенным является чрезмерное преувеличение роли Д. в познании. В ряде работ по логике принято подчеркивать ту якобы совершенно исключит. роль, к-рую Д. играет в математике, в отличие от др. науч. дисциплин. Акцентируя внимание на этом "отличии", доходят до утверждения, будто бы все науки можно разделить на т.н. дедуктивные и эмпирические. (см., напр., L. S. Stebbing, A modern introduction to logic, L., 1930). Однако такое разграничение является принципиально неправомерным и оно отрицается не только учеными стоящими на диалектико-материалистич. позициях, но и нек-рыми бурж. исследователями (напр., Я. Лукасевичем; см. Я. Лукасевич, Аристотелевская силлогистика с точки зрения современной формальной логики, пер. с англ., М., 1959), осознавшими, что как логич., так и математич. аксиомы являются в конечном счете отражением нек-рых экспериментов с материальными предметами объективного мира, действий над ними в процессе обществ.-историч. практики. И в этом смысле математич. аксиомы не противостоят положениям наук о природе и обществе. Важной чертой Д. является ее аналитич. характер. Еще Милль заметил, что в заключении дедуктивного рассуждения нет ничего такого, что не содержалось бы уже в его посылках. Чтобы описать аналитич. характер дедуктивного следования формально, прибегнем к точному языку алгебры логики. Допустим, что данное дедуктивное рассуждение формализовано средствами алгебры логики, т.е. точно зафиксированы отношения между объемами понятий (классами) как в посылках, так и в заключении. Тогда окажется, что разложение посылок на конституенты (элементарные классы) единицы содержит все те конституенты, к-рые имеются в разложении следствия.

Ввиду особого значения, к-рое приобретает во всяком дедуктивном выводе раскрытие компонент посылок, Д. часто связывают с анализом. Поскольку же в процессе Д. (в выводе дедуктивного умозаключения) часто происходит объединение знаний, данных нам в отд. посылках, Д. связывают с синтезом.

Единственно правильное методологич. решение вопроса о соотношении Д. и индукции дали классики марксизма-ленинизма. Д. неразрывно связано со всеми др. формами умозаключений и прежде всего с индукцией. Индукция тесно связана с Д., т.к. любой единичный факт может быть понят только через включение его образа в уже сложившуюся систему понятий, а Д., в конечном счете, зависит от наблюдения, эксперимента и индукции. Д. без помощи индукции никогда не может обеспечить познание объективной действительности. "Индукция и дедукция связаны между собою столь же необходимым образом, как синтез и анализ. Вместо того чтобы односторонне превозносить одну из них до небес за счет другой, надо стараться применять каждую на своем месте, а этого можно добиться лишь в том случае, если не упускать из виду их связь между собою, их взаимное дополнение друг друга" (Энгельс Ф., Диалектика природы, 1955, с. 180–81). Содержание посылок дедуктивного умозаключения не дано заранее в готовом виде. Общее положение, к-рое непременно должно быть в одной из посылок Д., всегда является результатом всестороннего исследования множества фактов, глубокого обобщения закономерных связей и отношений между вещами. Но и одна индукция невозможна без Д. Характеризуя "Капитал" Маркса как классич. пример диалектич. подхода к действительности, Ленин отметил, что в "Капитале" индукция и Д. совпадают (см. "Философские тетради", 1947, с. 216 и 121), подчеркивая тем самым их неразрывную связь в процессе науч. исследования.

Д. иногда применяют с целью проверки к.-л. суждения, когда из него выводятся следствия по правилам логики с тем, чтобы затем эти следствия проверить на практике; в этом состоит один из методов проверки гипотез. Д. пользуются также при раскрытии содержания тех или иных понятий.

Лит.: Энгельс Ф., Диалектика природы, М., 1955; Ленин В. И., Соч., 4 изд., т. 38; Аристотель, Аналитики первая и вторая, пер. с греч., М., 1952; Декарт Р., Правила для руководства ума, пер. с лат., М.–Л., 1936; его же, Рассуждение о методе, М., 1953; Лейбниц Г. В., Новые опыты о человеческом разуме, М.–Л., 1936; Каринский М. И., Классификация выводов, в сб.: Избр. труды русских логиков XIX в., М., 1956; Льар Л., Английские реформаторы логики в XIX в., СПБ, 1897; Кутюра Л., Алгебра логики, Одесса, 1909; Поварнин С., Логика, ч. 1 – Общее учение о доказательстве, П., 1915; Гильберт Д. и Аккерман В., Основы теоретической логики, пер. с нем., М., 1947; Тарский Α., Введение в логику и методологию дедуктивных наук, пер. с англ., М., 1948; Асмус В. Φ., Учение логики о доказательстве и опровержении, М., 1954; Boole G., An investigation of the laws of thought..., N. Y., 1951; Schröder Ε., Vorlesungen über die Algebra der Logik, Bd 1–2, Lpz., 1890–1905; Reichenbach H. Elements of symbolic logic, Ν. Υ., 1948.

    ДЕДУКЦИЯ (от лат. deductio — выведение) — переход от общего к частному; в более специальном смысле термин “дедукция” обозначает процесс логического вывода, т. е. перехода по тем или иным правилам логики от некоторых данных предложений-посылок к их следствиям (заключениям). Термин “дедукция” употребляется и для обозначения конкретных выводов следствий из посылок (т. е. как синоним термина “вывод” в одном из его значений), и как родовое наименование общей теории построений правильных выводов. Науки, предложения которых преимущественно получаются как следствия некоторых общих принципов, постулатов, аксиом, принято называть дедуктивными (математика, теоретическая механика, некоторые разделы физики и др.), а аксиоматический метод, посредством которого производятся выводы этих частных предложений,—аксиоматико-дедуктивным.

    Изучение дедукции составляет задачу логики; иногда формальную логику даже определяют как теорию дедекции. Хотя термин “дедукция” впервые употреблен, по-видимому, Боэцием, понятие дедукции — как доказательство какого-либо предложения посредством силлогизма—фигурирует уже у Аристотеля (“Первая Аналитика”). В философии и логике Нового времени существовали различные взгляды на роль дедукции в ряду методов познания. Так, Декарт противопоставлял дедукции интуицию, посредством которой, по его мнению, разум “непосредственно усматривает” истину, в то время как дедукция доставляет разуму лишь “опосредованное” (полученное путем рассуждения) знание. Ф. Бэкон, а позднее и др. английские логики-“индуктивисты” (У. Уэвелл, Дж. С. Милль, А. Бэн и др.) считали дедукцию “второстепенным” методом, в то время как подлинное знание дает только индукция. Лейбниц и Вольф, исходя из того, что дедукция не дает “новых фактов”, именно на этом основании приходили к прямо противоположному выводу: полученные путем дедукции знания являются “истинными во всех возможных мирах”. Взаимосвязь дедукции и индукции была раскрыта Ф. Энгельсом, который писал, что “индукция и дедукция связаны между собой столь же необходимым образом, как синтез и анализ. Вместо того чтобы односторонне превозносить одну из них до небес за счет другой, надо стараться применять каждую из них на своем месте, а этого можно добиться лишь в том случае, если не упускать из виду их связь между собой, их взаимное дополнение друг друга” (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 542-543), применениям в любой области относится следующее положение: все, чтозаключено в любой полученной посредством дедуктивного умозаключения логической истине, содержится уже в посылках, из которых она выведена. Каждое применение правила состоит в том, что общее положение относится (применяется) к некоторой конкретной (частной) ситуации. Некоторые правила логического вывода подпадают под такую характеристику и совсем явным образом. Так, напр., различные модификации т. н. правила подстановки гласят, что свойство доказуемости (или выводимости из данной системы посылок) сохраняется при любой замене элементов произвольной формулы данной формальной теории конкретными выражениями того же вида. То же относится к распространенному способу задания аксиоматических систем посредством т. н. схем аксиом, т. е. выражений, обращающихся в конкретные аксиомы после подстановки вместо входящих в них общих обозначений конкретных формул данной теории. Под дедукцией часто понимают и сам процесс логического следования. Это обусловливает его тесную связь с понятиями вывода и следствия, находящую свое отражение и в логической терминологии. Так, “теоремой о дедукции” принято называть одно из важных соотношений между логической связкой импликации (формализующей словесный оборот “если... то...”) и отношением логического следования (выводимости): если из посылки А выводится следствие В, то импликация АэВ (“если А... то В...”) доказуема (т. е. выводима уже без всяких посылок, из одних только аксиом). Аналогичный характер носят и др. связанные с понятием дедукции логические термины. Так, дедуктивно-эквивалентными называют предложения, выводимые друг из друга; дедуктивная полнота системы (относительно какого-либо свойства) состоит в том, что все выражения данной системы, обладающие этим свойством (напр., истинностью при некоторой интерпретации), доказуемы в ней.

    Свойства дедукции раскрывались в ходе построения конкретных логических формальных систем (исчислений) и общей теории таких систем (т. н. теории доказательства). Лит.: Тарский А. Введение в логику и методологию дедуктивных наук, пер. с англ. М., 1948; Асмус В. Ф. Учение логики о доказательстве и опровержении. М., 1954.

    ДЕДУКЦИЯ ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНАЯ (нем. transzendentale Deduktion) — ключевой раздел “Критики чистого разума” И. Канта. Главная задача дедукции—обосновать правомерность априорного применения категорий (элементарных понятий чистого рассудка) к предметам и показать их возможность в качестве принципов априорного синтетического познания. Необходимость трансцендентальной дедукции была осознана Кантом за 10 лет до выхода “Критики”, в 1771. Центральный аргумент дедукции впервые сформулирован в рукописных набросках 1775. Текст дедукции полностью переработан Кантом во 2-м издании “Критики”. Решение главной задачи дедукции подразумевает доказательство тезиса, что категории составляют необходимые условия возможности вещей. Первая часть дедукции (“объективная дедукция”) уточняет, что такими вещами в принципе могут быть только предметы возможного опыта. Вторая часть (“субъективная дедукция”) и есть искомое доказательство тождества категорий с априорными условиями возможного опыта. Отправной точкой дедукции является понятие апперцепции. Кант утверждает, что все возможные для нас представления должны быть связаны в единстве апперцепции, т. е.вЯ. Необходимыми условиями такой связи и оказываются категории. Доказательство этого центрального положения осуществляется Кантом посредством анализа структуры объективных суждений опыта, базирующихся на использовании категорий, и постулата о параллелизме трансцендентального объекта и трансцендентального единства апперцепции (это позволяет “перевернуть” на Я необходимость категориальных синтезов для отнесения представлений к объекту). В итоге Кант делает вывод, что все возможные восприятия как осознанные, т. е. относящиеся к Я, созерцания необходимо подчинены категориям (сначала Кант показывает, чтоэто верно относительно “созерцаний вообще”, затем—относительно “наших созерцаний” в пространстве и времени). Это означает возможность антиципации предметных форм опыта, т. е. априорного познания предметов возможного опыта с помощью категорий. В рамках дедукции Кант развертывает учение о познавательных способностях, особую роль среди которых играет трансцендентальное воображение, связывающее чувственность и рассудок. Именно воображение, подчиняясь категориальным “инструкциям”, законосообразно оформляет мир явлений. Кантовская дедукция категорий вызвала многочисленные дискуссии в современной историко-философской литературе.

    В. В. Васильев