Akademik

        (Merleau-Ponty) Морис (14.3.1908, Рошфор-сюр-Мер,— 4.5.1961, Париж), франц. философ-идеалист, представитель феноменологии; в ряде мотивов близок экзистенциализму. Филос. образование получил в Высшей нормальной школе, где сблизился с Ж. П. Сартром (порвавшим с ним в 1953) и Ж. Ипполитом. Испытал влияние гештальт-психологии. В процессе работы над неопубл. наследием основателя феноменологич. школы Гуссерля М.-П. пришёл к более широкому толкованию интенционалъности как характеристики не только сознания, но всего че-ловеч. отношения к миру. В соответствии с этим М.-П. ввёл понятие о досознательном («телесном») существовании (экзистенции), которое осмысленно, ибо открыто миру, а не замкнуто в себе как вещь. Всё бытие человека является реализацией и раскрытием его экзистенции, осуществляющейся в бесконечном диалоге субъекта с миром. Субъект и мир — два полюса единого «феноменального поля», в кром субъект всегда ситуативно связан и потому не может быть выявлен прямо и до конца. В ряде работ М.-П. выступил как антикоммунист и противник диалектич. материализма.

        Phenomenologie de la perception, P., 1945; Les aventures de la alectique, P., 19551"; Eloge de la Philosophie et autres essais, [P.], I965; La structure du comportement, P., 19676; La visible et l'invisible, P., 1971.

        Кузнецов В. Н., Франц. бурж. философия 20 в., М., 1970, с. 285—94; De W a e l h e n s Р. ?., Une Philosophie de l'ambiquite, P., 19683; K wan t R. C., The phenomenological philosophy of Merleau-Ponty, Pittsburgh, 1963.

(Merleau-Ponty), Морис (18 марта 1908 – 4 мая 1961) – франц. бурж. философ – феноменолог и экзистенциалист. Род. в Рошфор-сюр-Мер. Проф. философии в Коллеж де Франс; проф. детской психологии в Сорбонне. Философия М.-П. – эклектич. субъективно-идеалистич. концепция, включающая элементы феноменологии, экзистенциализма и социологии М. Вебера. М.-П. строит свою философию с помощью феноменологич. метода, к-рый он противопоставляет детерминизму и характеризует как попытку "прямого описания нашего опыта таким, каким он является ..., не обращаясь к его психологическому генезису, не вдаваясь ни в какие причинные объяснения, которые может дать ученый, историк или социолог" ("Phenoménologie de la perception", P., 1945, p. I). В духе феноменелогизма Гуссерля он трактует непосредств. данные сознания как "смысловые факты" бытия: "Отныне непосредственным является отнюдь не впечатление, объект, составляющие единое с субъектом, а смысл, структура, внезапное соединение частей" (там же, р. 70). Однако в толковании этого "смысла" М.-П. отходит от гуссерлевского антипсихологизма и понимает его в плане экзистенциализма. Попытка М.-П. встать "выше" материализма и идеализма при помощи опыта, к-рый толкуется как дообъективная и досубъективная категория, выражаемая понятием "быть-в-мире" (être-au-monde, ср. In-der-Welt-sein Хейдеггера) (причем объект представлен через субъект и не существует независимо от последнего), приводит к субъективному идеализму.

Стремление М.-П. опровергнуть диалектич. материализм (см. Les aventures de la dialectique, [1955 ]) было подвергнуто критике со стороны франц. марксистов, в частности Гароди (см. R. Garaudy, G. Cognio и др., Mésaventures de l'antimarxisme. Les malheures de M. Merleau-Ponty, 1956).

Психологич. солипсизму М.-П. соответствует его историч. солипсизм. История – достояние лишь субъекта, к-рый ее пережил. Науч. предвидение обществ. развития отрицается, поскольку отрицается историч. закономерность (см. "Les aventures de la dialectique", P., 1955, p. 51–52), революционность пролетариата толкуется им не как объективная характеристика, а как некий "авантюризм", вытекающий из "смысла" пролетарского существования. Саму революцию М.-П. определяет как "перманентную негативность", как "насильственную критику" и, в конечном счете, как какую-то вечную, вневременную категорию, выражающую некий "отказ от того, что есть". Философия М.-П. служит теоретич. основой антикоммунизма.

Соч.: Humanisme et terreur, [P., 1947 ]; Sens et nonsens, P., [1948 ]; Signes, P., 1960; La structure du comportement, P., 1960.

Лит.: Гароди Р., Осн. направления совр. бурж. философии во Франции, "Вопр. философии", 1954, No 1, р. 174–182; Bayer R., Merleau-Ponty ' s existentialism, [Buffalo ], 1951; Сhâtelet F., M. Merleau-Ponty et la dernière mode de 1'anticommunisme, "La Nouvelle Critique", 1955, No 67, p. 30–48; Кaelin Ε. F., An existentialist aesthetic. The theories of Sartre and Merleau-Ponty, Madison, 1962.

    МЕРЛО-ПОНТИ (Merleau-Ponty) Морис (14 марта 1908, Рошфор-сюр-Мер — 4 мая 1961, Париж) — французский философ, представитель экзистенциалистско-феноменологического направления в философии 20 в. Философские воззрения Мерло-Понти сложились в результате критического переосмысления феноменологии Гуссерля в контексте ее эволюции к идеям “жизненного мира” и дальнейшей экзистенциалистской интерпретации в учении Хайдеггера. Центральная проблема философских исканий Мерло-Понти — бытие человеческой субъективности и многообразие ее отношений с миром и другими людьми. Он внес серьезный вклад в развитие философских и психологических аспектов междисциплинарной теории смысла, а таюке теории “телесности”, или “феноменального тела”, как средоточия культурных смыслов. В творчестве МерЯо-Понти выделяется три основных периода. К первому относятся два сочинения: ранняя работа “Структура поведения” (1942) и фундаментальный труд “Феноменология восприятия” (1945). В обеих работах Мерло-Понти широко использует материал психологии: рефлекторной теории и бихевиоризма, гештальтпсихолопш и психоанализа. Предпринимая анализ общих философскометодологических посылок и способа исследования в науках о человеке, Мерло-Понти приходит к выводу, что истоки глубочайшего кризиса как психологии, так и философии коренятся в господстве объективирующего подхода к проблемам человеческого существования и превалировании целевой — натуралистически-детерминистской или интеллектуалистской рациональности над более высокими ее формами — ценностной и смысловой. Придавая большое значение гештальтистской идее целостности восприятия, а также гуссерлевской трактовке понятия “феномен”, Мерло-Поити определяет человеческое поведение как “символическое”, т. е. разворачивающее свои собственные значения, однозначно не редуцируемые к физическим, биологическим или психическим детерминациям, подобно тому как целое не сводится к сумме частей. Будучи высшим типом целостности и интеграции, оно само рождает смысл, благодаря которому человек способен создавать вторую природу — экономическую, социальную, культурную, сверх природы биологической, а также превосходить созданные структуры, ориентируясь не только на ближайшее окружение, но и на возможные отношения. Вопрошая в своем труде “Феноменология восприятия” — как может состояться опыт человеческой культуры, в которую индивид погружен с начала до конца, но которой он тем не менее никогда не обладает наподобие вещи? — Мерло-Понти предпринимает онтологическую трактовку восприятия как первоначального, дорефлексивного, жизненного слоя опыта, в котором зарождается система “я-другой-вещи”, происходит одновременно и подлинное самовыражение человеческой субъективности, и конституирование культурного мира смысла. Субъектом восприятия предстает у Мерло-Понти т. н. “феноменальное тело”, являющееся не объектом, не суммой органов, не мыслимым (или представляемым) телом, но одухотворенной, интенциональной плотью, совокупностью бытийных “чувственно-смысловых ядер”, не отменяемых рациональным мышлением и непрерывно, спонтанно и самопроизвольно распространяющих собственные действия, “системой возможных жизненных позиций”, “носителем метафизического смысла”. Именно “феноменальное тело” как “временной синтез” позволяет, согласно Мерло-Понти, “обнаружить в субъекте восприятия его непрозрачность и историчность”: “феноменальное тело”, ассимилируя, интегрируя и вбирая в себя все метаморфозы пережитого, растягивает затем многочисленные интенциональные нити, благодаря которым человек оказывается укорененным в мире, постигая природу, вещи и поведение других как культурные ценности. Подробно анализируя в “Феноменологии восприятия” различные человеческие способности и проявления — от перцептивной и двигательной функции, мимики, жеста до сложнейших “метафизических чувств, мышления, языка и т. п., — Мерло-Понти приходит к выводу, что все эти явления кажутся непостижимыми, если трактовать человека как “пучок инстинктов” или систему управляемую рациональным мышлением, и не видеть, что жизнь сознания имеет в своей основе дологическое единство телесной схемы, или “интенциональную арку”, которая определяет наш способ проектирования и понимания мира. Рассматривая “воплощенный смысл” как первичный феномен, тело как “инструмент выражения и понимания”, а существование как непрерывное трансцендирование, т. е. движение смысловыявления и смыслосозидания, Мерло-Понти исследует возникновение смысла на трех взаимосвязанных уровнях: индивидуально-личностного существования, интерсубъекгивной коммуникации и коллективной истории и культуры. Первому аспекту посвящена “Феноменология восприятия”, а два вторых Мерло-Понти более подробно разрабатывает в серии книг и статей, написанных во второй период творчества — с конца 1940-х до сер. 1950-х гг. : “Гуманизм и террор” (1947), “Смысл и бессмыслица” (1948), “В защиту философии” (1953), “Науки о человеке и феноменология” (1953), “Приключения диалектики (1955) и др. Смыслосозидание начинается, согласно Мерло-Понти, уже на уровне “бессловесной”, или естественной, символизации, когда тело использует свои собственные части в качестве символов, в которых раскрывается стиль жизни индивида, его эмоционально-аффективные ценности и экзистенциальные значения. Затем над уровнем естественной символизации надстраивается искусственная, или конвенциональная, символизация, которая находит свое выражение в речи, языке, литературе, искусстве, философии, науке, политике и т. п. Не принимая концепции межличностного общения Сартра, у которого единственно возможным отношением между индивидами, в конечном счете, оказывается лишь взаимное отрицание, Мерло-Понти считает, что в подлинном общении индивиды открыты друг другу как “трансцендируюшие трансценденции” и потому ничто так не расширяет их собственные возможности и не обогащает мир культуры, как личностная коммуникация. Рассматривая в качестве важнейшего средства искусственной символизации слово, Мерло-Понти различает “слово сказанное” (язык как готовый продукт заданных значений, закрепленных в наличных знаках) и “слово говорящее” (язык как творческий процесс живого говорения, в котором преодолевается напряжение между концептуальным значением и новыми экзистенциальными смыслами слова). При этом определяющее значение Мерло-Понти придает “говорящему слову” и говорящему субъекту, который с помощью устоявшихся языковых форм выражает собственные значимые интенции, стиль бытия и жизненные ценности. В языковом общении человек занимает определенную позицию в мире культурных ценностей, смыслов и значений, соотносит собственное видение мира с видением других. При помощи слова человек “трансцендирует”, т. е. преодолевает данное состояние, и открывает новые значения, делая их элементом собственного поведения. Т. о. он включается в историческую деятельность целого ряда поколений по обретению и созиданию богатства культуры и ее смыслов. Анализируя в работах второго периода соотношение знака и значения, выражения и изображения, образа и смысла на примере лингвистического опыта, литературы, живописи, кинематографа, науки, философских доктрин и исторических событий, Мерло-Понти приходит к выводу, что все они обнаруживают одну и туже структуру — “тотальную интенцию”, “значащее ядро”, “собственное тело”, “глубинный смысл”, который, спонтанно проявляя себя, высвечивается в любой перспективе трансцендентального поля символического человеческого существования. Обращая особое внимание на феноменологическую концепцию истории, Мерло-Понти отвергает спиритуализм, который растворяет историю в абсолютном разуме, а также материализм, сводящий ее прежде всего к экономическому значению, и считает необходимым заниматься не “головой” (Гегель) и не “ногами” (Маркс), а “телом” истории. Подобно тому как в индивидуальном существовании различные мотивы переплетаются в единстве поведения и деятельности, так в коллективной истории экономические структуры, право, мораль, религия, искусство переплетаются в “теле” социальных событий, и этот синтез всегда оказывается в действительности более сложным и многозначным, чем строгая субординация значимости взаимодействующих сторон. Задача историка-феноменолога заключается в том, чтобы проникнуть в толщу этих смыслов, раскрыть и расшифровать их. В конце 1950-х гг. начался третий период творчества МерлоПонти, наметивший его переход от экзистенциальной феноменологии к т. н. “новой онтологии”. Поставив в работе “Видимое и невидимое” (1964) вопрос о предельном основании самой возможности отношений телесной субъективности и воспринимаемого мира, поздний Мерло-Понти пытался найти его в особом роде бытия, “Плоти”, или “диком” “первоначальном Бытии”, для которого в классической философии не существовало даже понятия, поскольку оно является не бытием-в-себе, или объективной реальностью, и не бытием-длясебя, или конституирующим сознанием, но “Всеобщим Чувственного”. “Первоначальное Бытие”, “Плоть”, или “Всеобщее Чувственного”, и есть, согласно Мерло-Понти, подлинная трансценденция, в движении которой одновременно формируется и видимый мир, и видящая субъективность, происходит переплетение воспринимаемого и воспринимающего. Будучи открытым, динамичным, процессуальным, “первоБытие”, по Мерло-Понти, является источником всех смыслов, самой возможности соизмеряемости и значительности каждой вещи и существующего индивида, поскольку они, в свою очередь, выступают как результат раскрытия Бытия, поскольку они порождены, обогащены и соизмерены с ним. Основные сочинения третьего периода творчества Мерло-Понти остались незавершенными. Главный итог, к которому пришел в результате своих поисков Мерло-Понти, состоит в признании трансцендирования и смыслосозидания в качестве основополагающих характеристик Бытия и человеческого существования и, как следствие этого, в признании “неопределенности”, “многозначности” и “многосмысленности” в качестве неустранимой, онтологической структуры человеческого существования, истории и культуры, а не в качестве простого результата какого бы то ни было несовершенства нашего познания. Только учитывая в полной мере это решающее обстоятельство, человек может овладеть искусством устанавливать плодотворный и взаимообогащающий диалог с природой, другими культурами и людьми, что является жизненно важным для современного межцивилизационного взаимодействия и выживания всего человечества.

    Соч.: La structure du comportement. P., 1967; Phénoménologie de la perception. P., 1945; Humanisme et terreur. P., 1947; Sens et non-sens. P., 1948; Éloge de la philosophie. P., 1953; Les sciences de l'homme et la phénoménologie. P., 1953; Les aventures de la dialectique. P., 1955; Signes. P., 1960; Le visible et l'invisible. P., 1964; La prose du monde. P., 1969; Око и дух. M., 1992; Человек и противостоящее ему. — В кн.: Человек и общество. Проблемы человека на XVIII Всемирном философском конгрессе. Вып. 4. M., 1992; В защиту философии. М., 1996. Лит.: Вдовина И. С. Феноменология во Франции, обзор французской литературы 70-х годов. — В кн.: Природа философского знания, ч. II, Современная феноменология, т. 1. M., 1977; Она же. Философские проблемы общения: феноменологический подход. — В кн.: Философия и мировоззрение. М., 1988; Долгов K.M., От Киркегора до Камю. М-, 1991; Коссак Е. Экзистенциализм в философии и литературе. М.,

    1980; Пиворюс В. Перцептуальное сознание в феноменологии М. Мерло-Понти.— В кн.: Проблемы сознания в современной буржуазной философии. Вильнюс, 1983; Сахарова Т. А. От философии существования к структурализму. М., 1974; Тавризян Г. М. Проблема человека во французском экзистенциализме, М. 1977; Dufreme M. Maurice Merleau-Ponty.— “Les Etudes philosophiques”, 1962; ¹•'1; Halda B. Merleau-Ponty ou la philosophie de l'ambiguïté. P., 1966; LefortC. Le софа, la chair. — “L'Arc”, 1971, ¹ 46; MadisonG. В. La phénoménologie de Merleau-Ponty: Une recherche des limites de la conscience. P., 1973; Sichere B. Merleau-Ponty ou le corps de la philosophie. P., 1982.

    В. Л. Кошелева