Akademik

        условное обозначение группы др.-греч. мыслителей сер. 5— 1-й пол. 4 вв. до н. э. Первоначально греч. слово было синонимично слову («мудрый») и обозначало человека, авторитетного в различных вопросах частной и обществ. жизни. С сер. 5 в. до н. э. С. стали называть появившихся тогда платных преподавателей красноречия и всевозможных знаний, считавшихся необходимыми для активного участия в гражд. жизни коллектива. С. навлекли на себя нападки со стороны консервативных обществ. групп (обвинение в нечестии против Протагора; изображение Сократа в виде типичного С. в комедии Аристофана «Облака» и т. п.). Осн. соч. С. до нас не дошли, и об их взглядах можно судить гл. обр. по той полемике, которую вели с ними Платон и Аристотель и находившиеся под их влиянием позднейшие авторы.

        К старшим С. (2-япол. 5 в. до н. э.) причисляют Протагора, Горгия, Гиппия, Продика, Антифонта, Крития. К следующему поколению — младшим С. относят Ликофрона, Алкидаманта, Трасимаха. Неизвестному С. принадлежит дошедшее до нас соч. «Двоякие речи». Рассуждения неизвестного С. дословно приводит Ямвлих в «Протрептихе». Натурфилос. проблемы интересовали С. меньше, чем мыслителей предшествовавших поколений,— чаще всего они принимали идеи ионийской философии.

        Общей чертой учений С. был релятивизм, нашедший классич. выражение в положении Протагора «человек — мера всех вещей». Этому способствовал самый характер деятельности С.: они должны были научить обратившегося к ним молодого человека убедительно защищать любую т. зр., какая только могла понадобиться ему в его делах. Основой такого обучения было представление об отсутствии абс. истины и объективных ценностей. Сопоставление противоречивых норм, господствовавших у различных народов, быстрый распад традиц. идеологии в греч. городах расшатывали представление о едином божеств. нравств. законе. Относительность понятий добра и зла «Двоякие речи» доводят почти до карикатуры: «Болезнь есть зло для больных, для врачей же благо. Смерть есть зло для умирающих, а для продавцов вещей, нужных для похорон, и для могильщиков — благо». Важнейшую роль в мировоззрении С. играло противопоставление природы, как элемента относительно постоянного, человеч. закону или установлению — изменчивому и произвольному.

        С. неизбежно впадали в противоречие с традиц. ре-лиг. верованиями. Так, Протагор утверждал, что не знает, существуют ли боги (см. Диоген Лаэртий IX 51). Трасимах полагал, что боги не обращают внимания на людей (см. DK, В 8). Близкие к С. Диагор Мелосскйй и Феодор Киренский прямо отрицали существование богов. Продик видел истоки религии в почитании хлеба и вина, солнца, луны и рек — всего, что приносит пользу людям (см. там же, В 5). Критий, возглавивший олигархич. правительство «30 тиранов» в Афинах после поражения Афин в Пелопоннесской войне в 404 до н. э., объявил религию выдумкой, предназначенной для того, чтобы заставлять простых людей соблюдать законы (см. Секст Эмпирик, Против ученых IX 54).

        Протагор сделал первые попытки систематизировать приёмы умозаключения. Ликофрон размышлял над тем, что связка даже в простейших суждениях отождествляет единое с многим, и требовал отказа от ее употребления (см. Аристотель, Физика I 2, 185 b 25с). Протагор, согласно традиции, положил начало словесным состязаниям, в которых многие С. прибегали к логич. передержкам и парадоксам, получившим уже в древности название софизмов. Горгий и др. С. развили начатое в Сицилии Кораком и Тисием преподавание ораторского искусства и перенесли его, в частности, в Афины. С. сделали важный шаг на пути к созданию науки о языке. Протагор занимался категориями словоизменения и синтаксисом предложения. Продик заложил основы учения о синонимах (см. Платон, Кратил 384 b; Протагор 337 а—с).

        С. высказывали идеи равенства всех людей. Так, Алкидамант заявлял, что «бог сделал всех свободными, природа никого не сделала рабом» (схолии к Аристотелю, Риторика 1373 b). Антифонт и Ликофрон отвергали преимущества знатного происхождения.

        Взгляды С. не отличались единством даже по осн. вопросам. В то время как «Аноним Ямвлиха» считает законы основой нормального существования людей, Антифонт объявляет гос. установления злом (см. DK, В 44). Ликофрон отводил закону роль гаранта личных прав граждан (см. Аристотель, Политика III 9, 1280 b 8 слл.), а Трасимах, по Платону, утверждал, что правители везде навязывают гражданам выгодные для себя законы (см. «Государство» 336 b— 354 с).

        С. оказали влияние на афинского гос. деятеля Пе-рикла, на драматурга Еврипида, на «отца истории» Геродота.

        Фрагменты: DK II; Mаковельский А. О., С., ч. 1—2, Баку, 1940—41.

        Чернышев Б. С., С., М., 1929; Лурье С. Я., История антич. обществ. мысли, М.— Л., 1929; Dесhаrmе P., La critique des traditions religieuses chez les Grecs, P., 1904; Nestle W., Vom Mythos zum Logos, Stufig., 19422; Havelock E. ?., The liberal temper in Greek politics, L, 1957; Gomperz H., Sophistik und Rhetorik, Stuttg., 1965: Guthrie W. K. C., A history of Greek philosophy, v. 3, Camb., 1971.

        А. И. Зайцев.

(от греч. sophistes – мастер, художник)

так первоначально, в классической Греции, назывались мыслители и мудрецы, позднее – учителя красноречия; благодаря их стремлению добиваться в споре победы любой ценой они превратили спор в пустую, хитроумную, кажущуюся мудрость (софистика, софистический в отрицательном смысле слова). Со времен Сократа софисты имели дурную славу, пока наконец во времена Гегеля и Ницше не заслужили лучшей репутации в результате выяснения их значения для практической педагогики; см. Греческая философия. Главные представители старой софистики – Протагор, Горгий, Гиппий, Продик. Т. н. «новая софистика» оформилась во 2 в. Ее представителями были: Герод Аттик – учитель императора Марка Аврелия, оратор Элий Аристид, странствующий проповедник Дион из Прузы и биограф софистов Флавий Филострат. Они были воплощением идеала образованности у римлян времен империи – и именно общей образованности, основанной на знании классиков прошлого. Новые софисты, и в первую очередь риторы (см. Риторика), добились возрождения истинного аттического языка с сильным уклоном в сторону философии.

(греч. σοφιστής – умелец, искусник, изобретатель, мудрец, лжемудрец) – термин, к-рым в др.-греч. лит-ре обозначали: 1) умных, изобретательных, искусных, практически знающих людей, иногда людей спец. профессий; 2) в узком смысле – учителей мудрости и красноречия, философов 2-й пол. 5 – 1-й пол. 4 в. до н.э., к-рые впервые в Греции стали преподавать свое искусство за деньги. Наиболее значит. С. были Протагор, Горгий, Гиппий, Продик, Антифонт, Критий. С. не представляли собой единой группы ни по социально-политич. ориентации (Протагор тяготел к рабовладельч. демократии, софист Алкидам был противником рабства, а Критий – врагом демократии), ни по отношению к предшествующей др.-греч. философии (Протагор опирался на идеи Гераклита, Горгий и Антифонт – на идеи элейской школы и т.п.), ни по их собств. филос. идеям. Но можно выделить нек-рые общие черты философии С.: перемещение центра тяжести филос. интересов из сферы натурфилософии на проблемы этики, политики, теории познания. С. призывали изучать самого человека и его субъективные способности, часто доходя при этом до релятивизма и субъективизма.

Гегель (см. Соч., т. 10, М., 1932, с. 4–33) впервые понял греч. С. как первых представителей учения о человеке и человеческом разуме. С. вошли в др.-греч. философию как ее необходимый фермент, и их влияние заметно не только у Сократа, Платона и Аристотеля, у представителей мегарской школы и киников, но и на всей философии эллинизма, включая неоплатонизм.

Появление С. и софистики связано с потребностями экономич. и культурного развития антич. Греции – ростом рабовладения, необходимостью преодоления застойных традиций семейно-родового быта, потребностью в новых обществ., политич. и др. деятелях, в более конкретном, рациональном рассмотрении проблем философии.

Вырождение софистики началось уже в 4 в. до н.э. (Евтидем и др.). С. постепенно превращались в фокусников, берущихся с помощью софизмов и др. способов (подробно описанных Аристотелем в "Софистических опровержениях") защищать или опровергать любые мнения. Под именем "второй софистики" известно лит. течение 2 в. н.э., стремившееся реставрировать идеи и стиль греч. классики 5–4 вв. до н.э. Оно отличалось ученостью, прекрасным знанием предшест-вующей греч. лит-ры; традиции С. в собств. смысле слова оно продолжило до нек-рой степени только в лице Лукиана.

Соч.: Diels Η. von, Fragmente der Vorsokratiker, 11 Aufl., В., 1964, Kap. 2, S. 79–90; Sofisti. Testimonianze e frammenti. Introduzione, trad. e comm. a cura di M. Untersteiner, 1–3, Firenze, 1949–54; I sofisti. Frammenti e testimonianze, trad. di M. Timpanaro Cardini, Bari, 1954; I sofisti e Socrate. Una antologia dai frammenti e dalle testimonianze. A cura di F. Adorno, Torino, 1961; Маковельский А. О., Софисты, вып. 1–2, Баку, 1940–41.

Лит.: С., как переходная ступень от первого периода греч. филос. к дальнейшему ее развитию, в кн.: Козлов А. Α., Филос. этюды, ч. 1, СПБ, 1876, с. 121–40; Брентано Т. Ф., Древн. и современные С., пер. с франц., СПБ, 1886; Зеленогорский Ф., Греч. трагики и С., "Вера и разум", 1890, No 10, с. 409–36; No 11, с. 455–71; Гиляров А. Н., Греч. С..., "Уч. зап. Моск. ун-та. Отд. ист.-фил.", 1892, вып. 7; Саводник В., К ист. греч. софистики, "Вопр. филос. и психол.", 1895, кн. 2 (27), с. 212–19; Гольм, С., их последователи и противники, в сб.: Ист. Греции со времени Пелопоннесской войны, вып. 1, М., 1896, с. 155–76; Богдашевский Д. И., Греч. С., "Труды Киевск. дух. акад.", 1897, No 8, с. 455–93; Новгородцев П. И., Политич. идеалы древн. и нов. Гност вып. 1, М., 1914, с. 35–60; Уланов В. Я., С. и Сократ, в кн.: Книга для чтения по древн. истории, ч. 1, М., 1916, с. 328–49; Чернышев Б. С., Софисты, М., 1929; История философии, т. 1, М., 1940, разд. 2, гл. 3; Wесklein N., Die Sophisten und die Sophistik nach den Angaben Plato's, Würzb., 1866 (Diss.); Siebeсk H. D., Problem des Wissens bei Sokrates und die Sophistik, Halle, 1870; Chiappelli Α., Per la storia della Sofistica greca, "Archiv für Geschichte der Philosophie", 1890, Bd 3, S. 1–21, 240–74; Nestle W., Bemerkungen zu den Vorsokratikern und Sophisten, "Philologue", 1908, Bd 67, S. 531–81; его же, Politik und Aufklärung in Griechenland im Ausgang des 5. Jahrhunderts vor Christ, "Neue Jahrbücher für das Klassische Altertum", 1909, Bd 23, S. 1–22; Gomperz H., Sophistik und Rhetorik als Bildungsideal des εὖ λέγειν in seinem Verhältnis zur Philosophie des 5. Jahrhunderts, Lpz., 1912; Jaeger W. W., Das Ziel des Lebens in der griechischen Ethik von der Sophistik bis Aristoteles, "Neue Jahrbücher für das Klassische Altertum", 1913, Bd 31, S. 697–705; Gunning С. Р., De sophistis Graeciae praeceptoribus, Amst., 1915 (Diss.); Arnim H., Gerechtigkeit und Nutzen in der griechischen Aufklärungsphilosophie, Fr./M., 1910; Massоn-Cursel P., La sophistique. Etude de philosophie comparée, "Revue de métaphysique et de morale", 1916, v. 23, p. 343–62; Geffcken J., Die griechische Aufklärung, "Neue Jahrbücher für das Klassische Altertum", 1923, Bd 51–52, S. 15–31; Faggi Α., L'"essere" e il "non essere" neila sofistica greca, "Atti Accademia della scienze di Torino. Clase di scienze morali", 1926, v. 61, p. 215–30; Mewaldt J., Kulturkampf der Sophisten, Tübingen, 1928; Mieli Α., L'epoca dei sofisti e la personalità di Socrate, "Archeion", 1929, t. 11, p. 178–89; Hoffmann E., Der pädagogische Gedanke bei den Sophisten und Sokrates, "Neue Jahrbücher für Wissenschaft und Jugendbildung", 1930, Bd 6, S. 59–68; Levi Α., Sulla Sofistica. Studi introduttivi, "Sophia", 1938, v. 6, p. 325–56; Saitta G., L'illuminismo della sofistica greca, Mil., 1938; Antоnelli M. T., Figure di Sofisti in Platone, Torino, 1948; Buccellato M., Per una interpretazione speculativa della retorica sofistica, в сб.: Studi di filosofia greca, Bari, 1950, p. 181–213; Untersteiner M., Le origini sociale della sofistica, там же, p. 121–80; Buccellato M., Rassegna di studi sofistici, "Rassegna di filosofia", 1953, v. 2, p. 100–29, 209–24.

    СОФИСТЫ — условное обозначение группы древнегреческих мыслителей сер. 5—1-й пол. 4 вв. до н. э. Время их активной деятельности часто называют веком греческого Просвещения. Первоначально слово σοφιστής было синонимично слову σοφός (“мудрый”) и обозначало человека, авторитетного в различных вопросах частной и общественной жизни. С середины 5 в. софистами стали называть появившихся тогда платных преподавателей красноречия и всевозможных знаний, считавшихся необходимыми для активного участия в гражданской жизни, которые и сами нередко активно участвовали в политической жизни. Софисты навлекли на себя нападки со стороны консервативных общественных групп (обвинение в нечестии против Протагора, изображение Сократа в виде типичного софиста в комедии Аристофана “Облака” и т. п.). Основные сочинения софистов до нас не дошли, и об их взглядах можно судить гл. о. по той полемике, которую вели с ними Платон и Аристотель и находившиеся под их влиянием позднейшие авторы.

    К старшим софистам (2-я пол. 5 в. до н. э.) причисляют Протагора, Горгш, Гштия, Продажа, Антифонта, Крития. К следующему поколению — младшим софистам — относят Ликофрона, Алкидаманта, Трасимаха. Неизвестному софисту принадлежит дошедшее до нас сочинение “Двоякие речи”. Рассуждения другого неизвестного софиста дословно Приводит Ямвлих в “Протрептике”. Натурфилософские проблемы интересовали софистов меньше, чем мыслителей предшествовавших поколений, — чаше всего они принимали идеи ионийской философии.

    Общей чертой учений софистов был релятивизм, нашедший классическое выражение в положении Протагора “человек — мера всех вещей”. Этому способствовал сам характер деятельности софистов: они должны были научить обратившегося к ним молодого человека убедительно защищать любую точку зрения, какая только могла понадобиться ему в делах. Основой такого обучения было представление об отсутствии абсолютной истины и объективных ценностей. Сопоставление противоречивых норм, господствовавших у различных народов, быстрый распад традиционной идеологии в греческих городах расшатывали представление о едином божественном нравственном законе. Относительность понятий добра и зла

    “Двоякие речи” доводят почти до карикатуры; “Болезнь есть зло для умирающих, а для продавцов вещей, нужных для похорон, и для могильщиков — благо”. Важнейшую роль в мировоззрении софистов играло противопоставление природы как элемента относительно постоянного человеческому закону или установлению — изменчивому и произвольному.

    Софисты неизбежно впадали в противоречие с традиционными религиозными верованиями. Так, Протагор утверждал, что не знает, существуют ли боги (Diog. L. К 51). Трасимах полагал, что боги не обращают внимания на людей (DK, В 8)': Близкие к софистам Диагор Мелосский и Феодор Киренский прямо отрицали существование богов. Продик видел истоки религии в почитании хлеба и вина, солнца, луны и рек — всего, что приносит пользу людям (там же, В 5). Кригий, возглавлявшийолигархическое правительство “30 тиранов” в Афинах после поражения Афин в Пелопоннесской войне в 404, объявил религию выдумкой, предназначенной для того, чтобы заставить людей соблюдать законы (см. Sext Emp. Adv. Math. К 54).

    Протагор сделал первые попытки систематизировать приемы умозаключений. Ликофрон размышлял над тем, что связка даже в простейших суждениях отождествляет единое с многим, и требовал отказа от ее употребления (см. Arist. Phys. 2, 285b25). Протагор, согласно традиции, положил начало словесным состязаниям, в которых многие софисты прибегали к логическим передержкам и парадоксам, получившим уже в древности название софизмов. Горгий и другие софисты развили начатое в Сидилии Кораком и Тисием преподавание ораторского искусства и перенесли его, в частности, в Афины. Софисты сделали важный шаг на пути к созданию науки о языке. Протагор занимался категориями словоизменения и синтаксисом предложения. Продик заложил основы учения о синонимах (см. Plat. Crat. 384b; Prot. 337a—c).

    Софисты высказывали идеи равенства всех людей. Так, Алкидамант заявлял, что “бог сделал всех свободными, приро- ; да никого не сделала рабом” (схолии к Аристотелю, “Риторика” 1379Ь). Антифонт и Ликофрон отвергали преимущества знатного происхождения. Антифонт отрицал существенные различия между греками и варварами.

    Взгляды софистов не отличались единством даже по основным вопросам. В то время как “аноним Ямвлиха” считает законы основой нормального существования людей. Антифонт объявляет государственные установления злом (DK, В 44). Ликофрон отводил закону роль гаранта личных прав граждан (Аристотель, “Политика” III 9, 1280b8), а Трасимах, по Платону, утверждал, что правители везде навязывают гражданам выгодные для себя законы (“Государство” 336Ь—354с). Софисты оказали влияние на Перикла, Еврипида, Геродота. Фрагм.: Sofisti. Testimonianze e Frammenti, ed. M. Untersteiner, fasc. 1—2; Firenze, 1967; DK II; Маковельский А. О. Софисты, вып. 1—2. Баку, 1940-41.

    Лит.: Чернышев Б. С. Софисты. М., 1929; Дурье С Я. История античной общественной мысли. М.—Л., 1929; Havelock E. A. The liberal temper in Greek politics. L., 1957; KubeJ. Techne und Arete. Sophistisches und platonisches Tugendwissen. В., 1969; Guthrie W. K. С. A history of Greek philosophy, v. 3, Cambr., 1971; Sophistik, hrsg. v. С. J. Classen. Darmstadt, 1976; The sophists and their legacy. Proceedings of the 4"' international colloquium in ancient philosophy, 29 Aug.- 1 Sept. 1979. Wiesbaden, 1981; KerferdG.ß. The sophistic movement. Cambr., 1983; The sophistic movement. Athens, 1984, p. 96—136; ClassenC.J. Bibliographie zur Sophistik.— “Elenchos”, 1985, fasc. l, p. 108—112; Hoffmann K. Das Recht im Denken der Sophistik. Stuttg.-Lpz., 1997.

    А. И. Зайцев