Akademik

        односторонний метод познания, основанный на признании механич. формы движения материи единственно объективной. М. наз. также соответствующее этому методу миропонимание и основанные на нём подходы к общенауч. (прежде всего естеств.науч.) и мировоззренч. проблемам. В своём конкретном применении М. выступает как крайняя форма редукционизма. Для М. характерно отрицание качеств. специфики более сложных материальных образований, сведение сложного к простым элементам, целого — к сумме его частей. Выдвигая на первый план механич. формы движения, М. переносит понятия механики в область физики, химии и биологии, в результате чего «неизбежна путаница» (см. Ф. Энгельс, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 20, с. 407), и в духе механики трактует такие филос. категории, как причинность, взаимосвязь и др.

        Отд. черты М. встречаются уже в антич. атомизме и ср.-век. номинализме. В 16—18 вв. М. приобрёл значение господствующего направления в филос. мышлении о природе, что было обусловлено особым положением в этот период механики как науки, ранее других получившей законченную систематич. разработку и широкое практич. применение. М. нашёл распространение в мировоззрении естествоиспытателей (Галилей, Ньютон, Лаплас), философов-материалистов (Гоббс, Ламетри, Гольбах), а также среди идеалистов (сочетаясь с различными типами идеалистич. систем). Так, Декарт, выделяя «душу» в качестве отличия человека от остального мира (не имеющего в себе источника движения), приравнивал любые др. организмы к искусным механич. автоматам. Вольф полагал, что познание истины возможно «потому, что мир есть машина»; Кант признавал гипотезу о единственности механич. связи необходимой предпосылкой естеств.-науч. исследования. Типичными представителями М. в 19 в. были Бюхнер, Фохт, Молешотт, Дюринг.

        Будучи одним из осн. проявлений метафизич. способа мышления, М. не способен учесть реальной диа-лектич. сложности движения и строения материального мира. М. как филос. позиция обусловил мировоззренч.. кризис в 19 в. в ряде отраслей естествознания и связанных с ними областях философии: новые открытия, радикально преобразовавшие естеств.-науч. познание и углубившие его основы, требовали диалектического осмысления. В этот период М. привёл многих естествоиспытателей к агностицизму, витализму и идеализму.

        Для естествознания 20 в. в целом характерно преодоление М., связанное с освоением диалектич. метода познания. Однако применение диалектич. методологии не всегда было сознательным (см. Естественнонаучный материализм), поэтому появление новых или углубление старых сфер исследования в естествознании нередко вело к рецидивам М. Так, своеобразная разновидность М. возникла на почве кибернетики, некоторые представители которой игнорировали отличие живых систем от автоматов и пытались свести к кибернетич. схемам всю деятельность человека. Гл. путь преодоления М. как в мышлении отд. учёных, так и в науч. мысли в целом — последоват. разработка проблем науки под углом зрения материалистич. диалектики, представляющей собой основу для союза философии и естествознания.

        Энгельс Ф., Диалектика природы, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 20; его же, Анти-Дюринг, там же; В и слобоков А. Д., Марксистская диалектика и иовр. ?., ?., 1962; К е д ? о в Б. М., Предмет и взаимосвязь естеств. наук, М 19672; Ойзерман Т. И., Гл. филос. направления, М., 1971.

односторонний метод познания и соответствующее ему миропонимание, основывающееся на представлении, будто механич. форма движения есть единственно объективная. Последоват. проведение этого взгляда приводит к отрицанию качеств. многообразия явлений в природе и обществе, к представлению о многообразии как о лишь субъективной иллюзии. Более широко М. понимается как вообще метод "сведения" сложных явлений к их более простым составляющим, метод разложения целого на части, неспецифичные для данного целого (на биологич. отношения, когда речь идет о социальных явлениях, на физико-химические, когда речь идет о биологии и т.д.). Однако, напр., тот факт, что устойчивость органич. молекул объясняется с помощью квантово-механич. законов движения, не может служить основанием для вывода, что биология сводится к квантовой механике и не имеет своих специфич. закономерностей.

Исторически М. выступал в качестве господств. направления науч.-материалистич. мысли на протяжении 16–18 вв. и составлял исторически обусловленную ограниченность естествознания и философии этого периода. Эта ограниченность исторически оправдана тем, что механика была в то время единств. наукой, получившей достаточное развитие и применение в произ-ве, и потому казалась "наукой вообще", абсолютной наукой, руководствующейся соответственно абс. методом – математикой, понимаемой в основном механистически. Классич. представителями М. могут считаться Галилей, Ньютон, Лаплас (в естествознании), Гоббс, Ламетри, Гольбах (в философии), Типичными представителями М. в 19–20 вв. являлись Бюхнер, Фохт, Молешотт, Дюринг. Односторонне-механистич. подход к познанию природных и общественно-историч. явлений уже внутри указанного периода подвергался критике со стороны выдающихся представителей диалектич. мышления (Спинозы, Лейбница, отчасти Дидро). Как ограниченно оправданный метод мышления он был "снят" Гегелем (к-рому, кстати, принадлежит и сам термин "М.") в более высоком, диалектическом понимании задач и природы мышления.

Критикуя М., Гегель одновременно отождествлял его недостатки с природой материализма вообще. Гегель "...хотел унизить материализм эпитетом "механический". Но дело в том, что критикуемый Гегелем материализм – французский материализм XVIII века – был действительно исключительно м е х а н и ч е с к и м..." (Энгельс Ф., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 20, с. 568–69).

M. есть пройденный историч. этап развития материалистич. философии, и всякая попытка возродить М. в условиях совр. науч. развития должна расцениваться как вульгаризация, противоречащая и объективным закономерностям историч. развития знания, и их выражению в диалектич. логике.

Возможность возрождения М. постоянно сохраняется в силу того факта, что любая, сколь угодно сложная и развитая форма движения материи заключает в своем составе механич. движение как одну из сторон. Механика, – именно потому, что ее законы получены путем абстрагирования от качественной специфики любой из материальных систем и в силу этого выражают лишь абстрактно-всеобщие, пространственно-временные условия сущест-вования любой из них, – не может ничего сказать о том, что именно и почему происходит во Вселенной внутри этих условий, подобно тому, как грамматика ничего не может сказать о содержании тех произведений, к-рые созданы в согласии с ее требованиями. Поэтому с законами механики и могут быть согласованы не только различные, но и прямо противоположные процессы и явления. Но при этом они обязательно утрачивают свою качеств. специфику и представляются с их абстрактно-всеобщей стороны, т.е. непротиворечиво. Поскольку М. и есть т. зр. такого сведения, постольку все реальное богатство качеств. многообразия явлений в природе и обществе является, с т. зр. М., продуктом чистой случайности. Так, напр., для механистич. материализма "...тот факт, что материя развивает из себя мыслящий мозг человека, есть чистая случайность, хотя и необходимо обусловленная шаг за шагом там, где это происходит" (там же, с. 523–24).

По отношению к любой форме движения, кроме чисто механической, М. естественно и логично приводит к выводу о принципиальной невозможности ее точного познания. M. y Галилея, Гоббса, франц. материалистов ни в малейшей степени не затронут агностицизмом. Но в 19 в. перед лицом громадного обогащения естествознания содержанием, диалектическим по существу, среди естествоиспытателей-механистов распространяются агностич. взгляды. Знание, раскрывающее природу надмеханич. областей движения, где в силу вступают как раз качеств. различия и соотношения меры, М. объявляет ненаучным. Этот нигилизм в отношении диалектики приводит М. к тому, что на место третируемых им диалектич. понятий и категорий он подставляет понятия неких внешних сил, в к-рых реальные моменты, абстрагированные от движения, превращаются в самостоятельно существующие механич. "причины" этого движения, в особые "силы". В пределах механики эта методология не приносит большого вреда, но как только т. зр. механики превращают в единственно научную, т.е. становятся на позицию М., эта методология тотчас же обнаруживает свою несостоятельность. "В механике причины движения принимают за нечто данное и интересуются не их происхождением, а только их действиями. Поэтому если ту или иную причину движения называют силой, то это нисколько не вредит механике как таковой; но благодаря этому привыкают переносить это обозначение также и в область физики, химии и биологии, и тогда неизбежна путаница" (там же, с. 407).

Особенно наглядно эта антинаучность М. проявляется в экскурсах сторонников M. в область проблемы мышления, сознания, вообще человеч. деятельности, связанной с проблемой цели, свободы и т.п. категорий. Пытаясь изобразить мышление как функцию механич. системы, М. оставляет без внимания все те условия, при к-рых мозг действительно мыслит. Представители М. в кибернетике игнорируют специфич. отличия автоматов от живых систем, к-рым присущи состояния потребности, самостоят. выработка цели и критерий отбора реакций и т.д., а в отношении человека игнорируют все действит. движущие причины процесса мышления, – чувственно-предметную деятельность обществ. человека, преобразующего природу, связанные с ней цели и т.д., также принимая эти причины за нечто данное и пытаясь толковать их в свою очередь чисто механически. Столь же несостоятелен М. и в трактовке проблемы жизни. Тем самым М. оказывается питательной почвой для витализма, телеологии и идеализма, старающихся заполнить те "белые пятна", к-рые М. неспособен заполнить принципиально, а не только "на сегодняшний день". Поэтому витализм и телеология являются неизбежным дополнением М.

М. как позиция в философии представляет собой типичное проявление метафизич. метода мышления, неспособного справиться с противоречием. Сталкиваясь с противоречием, с наличием противоположных определений, М. всегда старается зачеркнуть одно из них (напр., качество в угоду количеству) или же принимает то одно, то другое (то абс. случайность, то столь же абсолютную необходимость), то дискретность, то непрерывность и т.д. Не будучи в силах понять противоречие как подлинную действующую причину всякого движения и развития, М. мистифицирует и самое понятие действующей причины, понимает движение не как самодвижение материи, а как результат действия внешней силы, и материя начинает представляться как сама по себе инертная и косная масса. Так, с т. зр. механистич. детерминизма Лапласа, закон инерции представляет собой "закон самонедеятельности материи", в то время как с позиций диалектич. материализма закон инерции есть "...отрицательное выражение неуничтожимости движения" (там же, с. 343).

Диалектич. материализм установил на основе обобщения данных науки, что механич. движение есть сторона, абстрактно-всеобщее условие всякого движения. В составе высших, надмеханич. процессов оно оказывается "побочной формой", необходимой, но далеко не достаточной для характеристики природы этих процессов. В составе этого высшего низшие формы движения проступают самостоятельно лишь при соскальзывании с высшего уровня развития на низший. Так, физико-химич. процессы выступают самостоятельно в живом организме в полную силу лишь с его смертью. Тем самым М. как вполне реальная, но абстрактно-всеобщая характеристика действительности и ее науч. выражения был преодолен и "снят" в составе более глубокого понимания действительности и процесса ее теоретич. познания.

Лит.: Энгельс Ф., Диалектика природы, М., 1955, его же, Анти-Дюринг, М., 1957; Гегель, Энциклопедия филос. наук, ч. 1, Логика, Соч., т. 1, М.–Л., 1929, его же. Наука логики, Соч., т. 5, 6, М., 1937–39; Самускевич А. В., Нек-рые филос. вопросы атомистики и борьба против М. в совр. физике, в сб.: Науч. тр. по философии [Белорус. ун-та ], вып. 1, Минск, 1956; Вислобоков А. Д., Марксистская диалектика и совр. M., M., 1962.

    МЕХАНИЦИЗМ — метод познания, основанный на признании механической формы движения материи единственно объективной. В своем конкретном применении механицизм выступает как крайняя форма редукционизма. Для него характерны отрицание качественной специфики более сложных материальных образований, сведение сложного к простым элементам, целого — к сумме его частей. Выдвигая на первый план механические формы движения, механицизм переносит понятия механики в область физики, химии и биологии и в духе механики трактует такие философские категории, как причинность, взаимосвязь и др.

    В 16—18 вв. механицизм приобрел значение господствующего направления, что было обусловлено особым положением в этот период механики как науки, ранее других получившей законченную систематическую разработку и широкое практическое применение. Механицизм нашел распространение в мировоззрении естествоиспытателей (Галилей, Ньютон, Лаплас), философов-материалистов (Гоббс, Ламетри, Гольбах). Декарт, выделяя “душу” в качестве отличия человека от остального мира (не имеющего в себе источника движения), приравнивал любые др. организмы к искусным механическим автоматам. Вольф полагал, что познание истины возможно “потому, что мир есть машина”. Типичными представителями механицизма в 19 в. были Бюхнер, К. фохт, Я. Молешотт, Е. Дюринг.

    Механицизм как философская позиция обусловил мировоззренческий кризис в 19 в. в ряде отраслей естествознания и связанных с ними областях философии: новые открытия, радикально преобразовавшие естественно-научное познание и углубившие его основы, требовали отказа от редукционизма. Б. А. Старостин