Akademik

    ТРОПЫ (от греч. τροπή, лат. tropus— поворот, оборот речи). 1. В поэтике это двуосмысленное употребление слов (иносказательное и буквальное), которые связаны друг с другом по принципу смежности (метонимия, синекдоха), сходства (метафора), противоположности (ирония, оксюморон). Обучение тропам входило составной частью в грамматику, в компетенцию которой, помимо тропов, входили знание слов, букв и слогов, умение владеть правильной речью, определения, стопы, ударения, пунктуация, орфография, аналогии, этимологии, различения, варваризмы, басни, стихи, история.

    2. Гносеологические аргументы в критике скептиками (см. Скептицизм) идеи достоверности истины. Начиная с Пиррона, тропы трактовались как различные состояния вещи, чем подчеркивалась их нестабильность, изменчивость. Наличие тропов подчеркивало невозможность обнаружить критерий истинности в чувственном и интеллектуальном познании, несостоятельность этики, произвольность в выборе аксиом. Вскрывая несостоятельность онтологического понимания истины как вечной, неизменной и непротиворечивой, тропы рассматривались как гносеологические аргументы против догматизма, обосновывающие необходимость практического выбора и побуждающие или к воздержанию от окончательных суждений или к признанию (как то было у Энисидема) равновероятных противоположных суждений.

    3. В средневековом понимании любое суждение, сколь бы точным оно ни было, перед лицом Бога рассматривалось как троп, иносказание: изменчивость тварного мира являлась онтологическим аргументом, по принципу Августина “Я ошибаюсь (изменяюсь), следовательно, существую”. “Слова, обозначающие сотворенные сущности любого подверженного изменению естественного и неестественного предмета, не могут сказываться о Природе созидающей (т. е. о Боге) в собственном смысле, но только в переносном”, — писал в трактате “О природах” Иоанн Скотт Эриугена. Согласно Петру Абеляру, человеческий язык приспособлен к оказыванию о вещах этого мира, но “сами слова необходимо превосходят их собственное значение” и, “будучи посредниками Св. Духа”, в переносном смысле свидетельствуют о Боге. В прологах и комментариях к Библии система тропов (тропология, илилепория) определяется как венец мироздания, место соприкосновения горнего и дольнего миров. Именно в этом месте человеческое слово соотносится с Божественным, определяя и степень своей любви к Богу, и степень творческой свободы, что лежало в основании познания. Поэтому тропология обозначается через этическую категорию блага.

    Один из прологов к “Схоластической истории” Петра Коместора (12 в.), который представляет собой библейский комментарий, звучит так “В доме Его императорского величества надлежит иметь три палаты: аудиторию, иликонсисторию, в которой Он определяет права; трапезную, в которой распределяет Он пищу; спальню, где Он отдыхает. Т. о.. Владыка наш, управляющий ветром и морем, владеет миром через аудиторию, где все упорядочивается по воле Его... Отсюда: Господни и земля и полнота ее. Душу праведного Он обнимает в спальне, т. к. радость Ему пребывать там и отдыхать с сынами человеков. И потому называется Он женихом, душа же праведника — невестою. В трапезной, где Он напояет своих, оставляя трезвыми, Он хранит Священное Писание. Отсюда: в дом Господа мы ходили согласно, т. е. будучи умудренными в Священном Писании. Потому Он называется pater familias. Три части в трапезной Его: фундамент, стены и крыша. История — это фундамент, коей три вида: анналы, календарная история и эфемерная. Стена, вздымающаяся ввысь, — это аллегория, которая выражает одну мысль посредством другой. Венец же крыши дома есть тропология, которая благодаря содеянному сообщает нам то, что нужно делать” (Цит. по кн.: Неретина С. С. Верующий разум. Книга бытия и Салический закон. Архангельск, 1995, с. 283).

    Тропический характер мышления очевиден при сопоставлении значений слов, в результате чего обнаруживается, что один и тот же текст может быть прочитан в разных ключах и в зависимости от позиции читателя понят в буквальном или переносном смысле. Под “домом” можно подразумевать и храм, и дворец; под “императором” — и Небесного, и земного повелителя; “аудитория” знаменует как любые власти и силы, так и место Страшного суда; “спальня”, где душа праведного пребывает в веселии с Сыном Человеческим, — свидетельство не только земного успокоения, но и созерцания, духовной близости с Богом; “трапезная” — знак единства христианского мира и знак тайной вечери. Выражение “распределять пищу” (cibaria distribuere), помимо прямого значения, имеет и переносное — “даровать милости”, значение глагола “inebrire” — не только “поить”, но и “проникать”, “подавать надежду”. Каждое слово заключает в себе не только мирские и сакральные смыслы, но и “поворачивается” относительно внешне выраженного знака, предполагая внутренние смыслы. Текст оказывается открытым для разных интерпретаций, истина устанавливается через эту разность: в казусе слова сказанное представляет то, смысл чего значительно больше, троп — это постоянная готовность вещи выразить иной смысл (“дом” при определенном взгляде преображается в “храм” или в “трапезную”).

    С тропом тесно связана идея переносов (translatio) и перестановки (transumptio), предполагающая субституцию, позволяющую проанализировать возможные отклонения от устоявшихся речевых выражений, в частности изменение позиции, благодаря которому осуществляется перевод этих выражений из одного знания (напр., из теологического) в другое (напр., в естественное): то, чтов естественном знании может быть следствием, в теологическом обернется причиной (своеобразную перестановку представляла собой, напр., знаменитая “бритва Оккама”).

    Система тропов, т. о., представляет содержательную сторону мышления в ее тождестве с формально-образными структурами. Средневековье обнаружило также возможности “сворачивания” смыслов сказанного в фигурах речи, каковыми являются гендиадис, силлепс, эллипс, анафора, эпифора, антитеза и умолчание. Комментаторы и грамматики наставляли образцам сотворения речи, вменяли в обязанность пользующемуся речью быть ее творцом, вскрывая двойственную основу творчества: быть проводником Божьего слова (в силу акта творения) и обладать способностью рождать собственное произведение (в силу дара творения). Фигуры речи, способствующие усилению выразительности, обнаруживают способность Средневековья представить себя в “образах неподвижности” (О. Λ Добиаш-Рождественская), тропы — в образах движения, демонстрируя именно средневековую онтологию речи.

    4. В современной философии вновь обращается внимание на эвристическую роль тропов, прежде всего — метафор: в естественном языке (Л. Витгенштейн, Дж. Э. Мур, Н. Д. Арутюнова), в научном знании (М. Блэк, Г. Блюменберг), в истории (X. Уайт, П. Рикёр), в поэтической речи (Г. О. Винокур). Построены различные теории метафор (когнитивная, символическая и др.), однако все многообразие тропов остается вне поля зрения большинства философов и логиков.

    Ист.: Словопрение высокороднейшего юноши Пипина с Альбином Схоластиком.-^ В кн.: Памятники средневековой латинской литера

    туры IV—IX веков. М., 1970; Абеляр Петр. Теология Высшего Блага.— Он же. Тео-логичеекие трактаты. М., 1995; Гильберт Порретанский. Комментарий к трактату Боэция “Против Евтихия и Нестория”.- БФ, 1998, № 4. Лит.: ПотебняА. А. Из записок по теории словесности. Харьков, 1905; ГорнфельдА.[Г]. Троп.— “Вопросы теории и психологии творчества”, т. 2. Харьков, 1911; Шпет Г. Г. Эстетические фрагменты, вып. 1—3, Пг., 1922—23; Он же. Внутренняя форма слова. М., 1927; Добиаш-Рождественская О. А. Западные паломничества в средние века. М., 1924; Тынянов Ю.Н. Проблема стихотворного языка. М., 1965; Аверинцев С. С. Поэтика ранневизантийской литературы. М., 1977; Кожевникова Н. А. Об обратимости тропов.— Лингвистика и поэтика. М., 1979; Гадамер Х.-Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики. М., 1988; Теория метафоры. М., 1990; Успенский Б. А. Избр. труды, т. I, Семиотика истории. Семиотика культуры. М., 1994; Неретина С. С. Слово и текст в средневековой культуре. История: миф, время, загадка. М., 1994; Она же. Верующий разум. К истории средневековой философии. Архангельск, 1995; Она же. Слово и текст в средневековой культуре. Концептуализм Петра Абеляра. М., 1996; Она же. Тропы и концепты. М., 1999.

    С. С. Неретина