Akademik

, Теодор (Gericault, Theodore) 1791, Руан — 1824, Париж. Французский живописец, график, скульптор. Основоположник романтизма. Происходил из состоятельной, культурной семьи, учился в Императорском лицее в Париже (1806—1808), рано пристрастился к рисованию. Другой страстью Жерико были лошади, он не только во множестве писал и рисовал их, но и был превосходным наездником. Это увлечение сыграло роковую роль в жизни художника — он погиб в возрасте 32 лет после падения с лошади. Вопреки желанию отца (матери он лишился в 10-летнем возрасте) Жерико начинает брать уроки живописи у К. Верне, виртуозно писавшего лошадей, затем у П. Н. Герена. Необычайно одаренный, Жерико быстро опережает других учеников. Сохранились великолепные рисунки с натуры, свидетельствующие не только о знании анатомии и крепкой руке, но и о даре воображения, преображающем учебную штудию в образ, фигуру натурщика в трагический персонаж. Жерико выбирает необычный ракурс, вносящий драматизм и движение в изображение модели, усиливает контрасты света и тени, подчеркивает детали во имя выразительности целого (Натурщик, ок. 1810—1811, Париж, частное собрание; Натурщик, 1810-е, Москва, Гос. музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина). Много рисует животных, но самое прекрасное на свете существо для него — лошадь; остались сотни как беглых набросков, так и тщательных штудий (Крупы, ок. 1813, Париж, частное собрание). Итогом упорного труда явилась скульптурная Анатомическая лошадь. Жерико копирует в Лувре старых мастеров, восхищается Рубенсом, из современников — темпераментным Гро, увековечившим наполеоновскую эпопею, блистательные победы французских армий. Вслед за Гро Жерико увлекают не герои древности, а современная жизнь, исполненная тревог, грандиозных сражений, драматических событий. Мчащийся на великолепном скакуне Офицер конных егерей во время атаки (1812, Париж, Лувр) воплощает то романтическое чувство "упоения в бою и мрачной бездны на краю", которое воодушевляло юношей Европы на заре нового века. Нарядный всадник, в золотых позументах мундир, сверкающая сабля, пятнистая шкура рыси, покрывающая седло, — война представляется молодому художнику праздником. Динамика и патетика, отличающие картину, станут характерными для художественного языка романтиков, которые воспринимают мир в движении и изменчивости, все средства выразительности используются для воплощения этого представления. В отличие от "барельефного" построения композиции классицистов Жерико "атакует" пространственную плоскость холста, направляя движение всадника в глубину, смело использует цветовые и световые эффекты: то тут, то там, словно языки пламени, вспыхивают удары киновари, контрастируя с багровыми тонами фона. Линии рисунка экспрессивны, ритмы стремительны — скульптурная трактовка формы, присущая классицизму, уступает место живописной. Картина была отмечена золотой медалью. Раненый кирасир (1814, Париж, Лувр), написанный в год национальной катастрофы, пронизан ощущением тревоги и мрачных предчувствий. Большую роль играет пейзаж с холодным вечереющим небом, низкими тучами, отчужденно-враждебный человеку. Мастеру удалось передать эмоциональную атмосферу, настроение своих соотечественников после разгрома Наполеона в России; война воспринимается художником уже в своем истинном, трагическом свете. В течение года (1816—1817) Жерико путешествует по Италии. Творчество мастеров Возрождения, искусство монументальных форм, великих мыслей и чувств воодушевляли художника. Он задумывает большое полотно Бег свободных лошадей в Риме (1817, Париж, Лувр), тема которого — красота противоборства человека и могучего вольного коня. Однако главной картиной, делом жизни стал Плот "Медузы" (1819, Париж, Лувр). Гибель фрегата "Медуза" в 1816 по вине бездарного капитана, назначенного по протекции, вызвала возмущение в стране. Из 149 человек, спасавшихся после крушения на плоту, выжили лишь 11, остальные погибли от жажды, голода и ужаса (их подобрали лишь через две недели). В 1817 двое из спасшихся (Корреар и Савиньи) опубликовали книгу о крушении "Медузы". В процессе работы Жерико стремился быть документально точным: он разыскивает очевидцев события, находит плотника, строившего плот, и заказывает ему точную копию, делает в морге зарисовки трупов, не боясь ввести в свое полотно изображение "безобразного". Отказ от строгой нормативности, присущей классицизму, эстетизация дисгармоничного, ущербного, интерес к впечатляющему сюжету станут характерной приметой романтизма. Художник выбирает кульминационный момент драмы: оставшиеся в живых замечают мелькнувший на горизонте парус, на их лицах надежда — заметят ли? Композиция подчеркивает отчаянный порыв: гигантская картина (ок. 37 м2), всю поверхность которой занимает огромный плот, как бы захватывает, втягивает зрителя в свое пространство. Край плота срезан рамой — все средства нацелены на то, чтобы зритель почувствовал себя участником происходящего. Конкретные события Жерико трактует как эпическую трагедию, раскрывающую силу человеческого духа, противостоящего судьбе и стихии. Термин "романтизм" применительно к живописи был впервые употреблен в связи с Плотом "Медузы" (в некрологе Жерико в 1824). Картина привлекла всеобщее внимание, но не была приобретена государством (как и прочие произведения мастера). Жерико показывает Плот "Медузы" в Лондоне (1820), где картина пользуется успехом. В Англии художник работает над серией литографий — У ворот Адельфинской верфи в Лондоне, Нищий, умирающий у дверей булочной (все — 1821) и др. Жерико — прекрасный портретист, автор Портрета молодого Делакруа (1819, Руан, Музей изящных искусств), а также ряда портретов сумасшедших, поражающих глубиной проникновения в психику человека, необыкновенной чуткостью к чужой душе: Сумасшедший (1819—1820, Винтертур, собрание О. Рейнхарт); Сумасшедшая (1819—1820, Лион, Музей изящных искусств). К последним годам относятся стремительные Скачки в Эпсоме (1821, Париж, Лувр), Печь для обжига извести (1821—1822, Париж, Лувр). Жизнь Жерико трагически оборвалась на самом взлете, однако его роль в утверждении нового направления живописи, становлении романтизма велика и неоспорима.