Akademik

, Лоренцо (Ghiberti, Lorenzo) 1381, Флоренция — 1455, Флоренция. Итальянский скульптор, один из ведущих мастеров Раннего Возрождения. Сын некой Моны Фьоры и Чоне Гиберти, рано бросившего семью; был усыновлен вторым мужем своей матери ювелиром Бартоло ди Микеле. Вплоть до 1444 именовал себя во всех документах как Лоренцо ди Бартоло. Только в 1444, после рассмотрения в суде анонимного доноса, обвинившего скульптора в том, что он незаконнорожденный, мастер, доказав, что он законный сын Чоне Гиберти, стал именовать себя в документах Лоренцо ди Чоне ди сер Бонакоссо Гиберти. Мастерству скульптора и ювелира Гиберти обучил его отчим Бартоло ди Микеле. Кроме того, он получил хорошее общее образование, был начитан, знал латынь, собирал материалы по истории флорентийского искусства, использованные им в написанном в последние годы жизни трактате Комментарии. Скульптор и ювелир, он имел и строительный опыт. Ему вместе с Филиппо Брунеллески было поручено строительство купола собора Санта Мария дель Фьоре, хотя фактически он в этой работе почти не участвовал. Кроме Флоренции, с которой в основном связана творческая деятельность Гиберти, работал также в Сиене (1420-е) и Венеции (1424—1425), в 1420-х дважды посетил Рим. Наделенный не только большим талантом и работоспособностью, но и практичностью, Гиберти добивался для себя высоких гонораров, держал деньги в венецианских банках, скупал недвижимость во Флоренции. В конце жизни, отойдя от дел, приобрел в окрестностях Флоренции замок с башней, где провел свои последние годы, работая над трактатом Комментарии. Творческий путь Гиберти начался в 1401, когда 23-летний мастер принял участие в объявленном руководством цеха Лана (шерстяников) конкурсе на создание вторых, северных дверей флорентийского баптистерия. По условиям конкурса общая композиция декора дверей должна была повторить композицию первых дверей баптистерия, созданных в 1330—1336 Андреа Пизано. Темой, предложенной устроителями конкурса, было Жертвоприношение Авраама, а первое место разделили Гиберти и будущий великий флорентийский зодчий Филиппо Брунеллески. Последний от дальнейшей работы отказался, и заказ был передан Гиберти. Конкурсный рельеф Жертвоприношение Авраама (1401— 1402, Флоренция, Нац. музей) — первая самостоятельная работа Гиберти — уже раскрывает некоторые характерные черты его дарования. Если конкурсный рельеф его соперника Брунеллески отличает драматическая экспрессия, то в композиции Гиберти проступает свойственное этому мастеру гармоническое начало; пересекающий композицию по диагонали резкий излом огромной скалы соседствует с плавностью очертаний фигур и рисунка складок одежд, обнаженный юный Исаак напоминает статуи античных юношей — эфебов. Северные двери баптистерия (1403—1424) полностью повторяют композицию южных дверей Андреа Пизано: орнаментальные тяги разбивают поверхность дверей на 28 квадратов, в которые вписаны обрамляющие рельефы квадрифолии. В двух нижних рядах, как и у Андреа Пизано, их заполняют одиночные фигуры — пророки и сивиллы, предсказавшие пришествие Христа. Творческое воображение Гиберти сдерживала необходимость следовать композиционным схемам, найденным его предшественником, но он в значительной мере сумел это преодолеть. Разнообразие композиционных решений, ритмическое богатство, эмоциональное начало отличают рельефы Гиберти от эмоционально инертных работ Андреа Пизано, а прирожденное дарование декоратора, тонкое чувство ритма позволяют ему естественно вписать изображенные им сцены в сложное обрамление: так, в Искушении Христа острые короткие крылья Сатаны повторяют очертания треугольников квадрифолия. С линиями полукружия квадрифолия перекликаются очертания тела Христа и рук палачей в Бичевании Христа. В 1424, едва закончив работу над вторыми дверями баптистерия, он получил заказ на создание третьих дверей (шестигранный по форме баптистерий имеет 3 входа). Сам Гиберти так пишет об этом в своем трактате Комментарии: "Были мне заказаны вторые двери, т. е. третьи двери для храма Сан Джованни. Здесь мне было разрешено выполнить их по моему вкусу, так, чтобы они получились самыми превосходными, красивыми и самыми богатыми… Я задумал соблюдать в них все размеры и пытался подражать природе, а также всем очертаниям, которые я смог из нее почерпнуть…". Третьи двери баптистерия (1424—1452) — самая значительная работа Гиберти и один из самых замечательных памятников итальянского Возрождения. Своему второму названию Райские двери (Porta del Paradiso) они обязаны Микеланджело, сказавшему однажды: "Эти двери так прекрасны, что могли бы украшать вход в рай". Отказавшись от решения, найденного Андреа Пизано и повторенного самим Гиберти во вторых дверях баптистерия, он украсил третьи двери десятью большими квадратными рельефами, посвященными истории Адама и Евы, Каина и Авеля, Ноя, Авраама, Исаака, Иосифа, Моисея, Исайи, Давида, Соломона. Их обрамляют стоящие в неглубоких нишах небольшие фигуры Юдифи, Мириам, Исайи, Ионы, Самсона и других библейских персонажей. Покрывающая рельефы позолота придает дверям особое великолепие. Вряд ли составителем программы скульптурного убранства был сам Гиберти. По-видимому, ее авторами были ученые-теологи или гуманисты. В частности, сохранился текст варианта программы, написанный видным флорентийским гуманистом Леонардо Бруни, по-видимому, не принятый заказчиком. Пластическое решение рельефов должно было поразить современников Гиберти своей новизной. В рельефе обычно господствует первый план, на котором сосредотачиваются все фигуры и детали фона. Рельефы Гиберти подобны картинам — недаром по отношению к ним часто употребляется термин "живописный рельеф": действие развивается в разных, уходящих в глубину планах, и Гиберти передает эту глубину не только перспективным сокращением, но и постепенным понижением самого рельефа. Так, в открывающем повествовательный цикл рельефе, посвященном Истории Адама и Евы, сцена Сотворение Адама передана в очень высоком рельефе, Сотворение Евы, отодвинутое в следующий пространственный план, — в более низком, а разыгрывающийся в глубине райского сада эпизод Грехопадение в еще более низком рельефе. Этот принцип соблюдается во всех рельефах, вплоть до последнего — Встреча царя Соломона и царицы Савской, где фигуры толпящихся на первом плане зрителей даны в высоком рельефе, а фигуры встречающихся в глубине, у входа в храм, Соломона и царицы Савской — в очень низком. Та же градация — от высокого рельефа до почти плоского — присутствует и в других рельефах с их великолепными архитектурными фонами (История Иакова и Исава) и пейзажными панорамами. Райские двери Гиберти так совершенны, его сложные многофигурные композиции так упорядочены, архитектурные декорации так великолепны и сложны, в облике персонажей, пластике поз и жестов есть такое гармоническое начало, что на протяжении многих веков не были созданы церковные двери, подобные этой работе Гиберти.