Akademik

        «ПРОИЗВОДСТВО ЗНАНИЯ» — произведение К. Кнорр iKnorr-Cetina K.D. The Manufacture of Knowledge. An Essay on the Constructivist and Contextual Nature of Science. N. Y., 1981). В этой книге представлена позиция социолога науки, который претендует на интерпретацию научного знания с точки зрения его получения в рамках научной лаборатории социальными средствами. Кнорр не отделяет знание от социального окружения и полагает, что в ее концепции все проблемы философии и логики науки находят то или иное решение. Тенденция социологизировать научное знание в его структуре и истории отодвинула на второй план социологию науки Р. Мертона, которая занимала доминирующие позиции в середине прошлого века, и где научное знание четко отделялось от социального окружения. В книге Кнорр новая тенденция, ставящая под сомнение общепринятые к началу 20 в. принципы научности, получила особенно полное выражение.

        Одной из целей своей книги К. Кнорр считает демонстрацию того, что не существует никакой рациональности, специфичной именно для научной деятельности, и что нет никакой разницы между научным и повседневным рассуждением. Ученый — это практический мыслитель, и дихотомия социальный/когнитивный устарела. «В последние годы, — пишет Кнорр, — понятие ситуации и идея контекстуальной зависимости приобрели огромное значение в некоторых микросоциологических подходах» (С. 33). Кнорр радикально пересматривает соотношение научного знания и природы. Научное знание не описывает природу, как это принято считать в традиционных интерпретациях науки. Г д е мы можем найти «природу» или реальность в лаборатории? Реальность, с которой имеют дело ученые, в большой степени предварительно переконструирована, если не создана полностью искусственно. В конце концов, что такое лаборатория? Это скопление инструментов и приборов в некотором рабочем пространстве. Ящики и полки заполнены разного рода химической посудой и реактивами. Все исходные материалы были специально получены. Отсюда, по-видимому, можно сделать вывод, что в лаборатории нельзя найти природу, если только она с самого начала не определяется как продукт человеческой деятельности. В лаборатории нет природы, пишет К. Кнорр, нет в лаборатории и научной теории, которая, в соответствии с философией науки, воспроизводит в себе природный мир.

        Вместе с тем, в ней нет и привычного нам отчуждения между теорией и практикой. Мы находим в лаборатории смесь познавательной и многих других форм деятельности, — смесь, которую никак нельзя назвать теоретической. Ученые заинтересованы, прежде всего, в том, чтобы «вещи работали», а поэтому их поведение привязано к структуре интересов. Чистая теория — это иллюзия, которую наука унаследовала от философии естествознания. В лаборатории нет природы, нет теории, нет, соответственно, и истины. Язык ученых, пишет К. Кнорр, содержит многочисленные высказывания относительно того, что является истинным, а что таковым не является. Но эти высказывания ничем не отличаются от нашего повседневного использования понятия «истинный» в быту и имеют мало общего с эпистемологическим понятием истины. Если и существует стимул, который может побудить ученых в лаборатории к деятельности, то это их стремление заставить вещи «работать», а это связано, скорее, с желанием добиться успеха, чем истины.

        В действительности речь идет об инструментальном производстве знания в мастерской, называемой лабораторией. Процессы этого производства включают в себя цепочки решений и обсуждений, предполагающие необходимость выбора. Каждый выбор делается на базе предыдущего выбора и, в свою очередь, является основанием для последующего. Тот или иной выбор, который делает ученый в лаборатории, определяется множеством факторов, и они не могут быть сведены к небольшому числу критериев, а тем более к принципу рациональности. Сложность научных конструкций, появляющихся в результате разнообразных выборов, которые делаются учеными, позволяют считать маловероятным, что в разных лабораториях одним и тем же способом могут быть получены одинаковые продукты научной деятельности, пишет К. Кнорр. Это значит, что маловероятна возможность повторения процесса производства результата. Каждый осуществленный в науке (лаборатории) выбор может быть поставлен под вопрос именно потому, что речь идет о наличии альтернативы, о возможности другого выбора. Продукты науки состоят не только из прошлых решений, они обозначают также новые проблемы и предопределяют их возможное решение.

        Наука — самоорганизующаяся система. Это означает, что ее развитие есть направленное изменение, а научное знание — прогрессивно реконструируемое знание, основанное на интеграции или устранении предыдущих результатов, причем эта реконструкция представляет собой процесс усложнения. Усложнение означает здесь, что система способна конструировать и реконструировать себя по-новому. Самоорганизация любой системы в сторону ее усложнения невозможна без учета окружения.

        Но это обстоятельство, по мнению Кнорр, не является чем-то затрудняющим работу социолога. Она ссылается на последние достижения теории самоорганизующихся систем (а также на успехи в области термодинамики), которые позволяют сделать вывод, что без контекста понятие самоорганизации в науке не работает. Именно контекст ориентирует процесс реконструкции и развития — посредством отбора, который он стимулирует.

        В концепции К. Кнорр поднимаются такие важные для исследований науки в 20 в. вопросы, как: понимание научного знания с точки зрения его социального конструирования; возникновение нового в науке не из прошлого знания, а из контекста; возможность воспроизведения эксперимента; ликвидация границы между логическим и социальным; отличие научной рациональности от рациональности рассуждений на бытовом уровне и целый ряд других. Книга американского социолога интересна уже тем, что привлекает внимание к этим проблемам, в том числе, и экстравагантностью их постановки, заставляя над ними задуматься.

        Л. А. Маркова